Об искусстве в кризисные времена

Стагнация, в которой мы все так или иначе оказываемся, происходит в первую очередь из-за экономического 
и политического состояния, а искусство — это всего лишь побочный продукт этого всего, и оно не будет успешно работать при кризисном положении. При этом в кризисах рождается много хороших концепций и появляется много крутых имен, но они занимают свое место в креативной экономике после кризиса, когда экономика в целом чуть-чуть выравнивается.

В чем помогает искусство 

Способность фокусироваться на своих ощущениях 
и перемещаться из реальности в музыкальный клип, например, помогает. У меня были классные экспериментальные мультики 1990-х и 2000-х годов. Особенно 2000-х, когда и рекламная индустрия оказалась без узды, без цепей, без колючих проволок — просто что хотите делать, то и делайте. Это помогало сформировать взгляд. Я как это описываю? У меня есть такой тейк: «Что стоил путь от дома до репетитора 
по английскому?» Значит, ты выходишь весной на улицу, и у тебя нет тротуаров вообще, у тебя все в лужах и во льду. Если 
ты по снежку обошел лед, то повезло, а если ты наступил 
и это оказался не снежок, а наст, ты провалился в лужу, 
то, ну, не очень повезло. Плюс все это сопровождается грязью и всякими сточными штуками, и асфальт в основном только 
на главных улицах. Весенний период, в общем. Помимо этого, из-под снега вылезает куча шприцев. И ты идешь, а тебе лет 12-13. Bluetooth-гарнитуры нет ни у кого. И вот просто человек идет по улице и очень агрессивно разговаривает так, как если бы мы сейчас в AirPods разговаривали. А ты подросток, 
тебе нужно все фильтровать и одновременно быть как 
бы расслабленным, прыгнуть вовремя куда нужно, если что. 
В СМИ при этом каждый месяц говорят о маньяках на местности. Окей. А еще куча бродячих собак. Я до колледжа заранее планировал путь так, чтобы у меня были возможности отхода на случай стай собак. Идем дальше, проходим мужика 
с несуществующей Bluetooth-гарнитурой, и где-то 
на пешеходной зоне, как раз где нормальный асфальт, сидит греется при первых лучах солнца перцовый чувак. 
А ты школьник, ты слышал, что такое героин, но ты не знаешь, как себя под ним ведут люди. И ты еще не знаешь, что вряд ли он будет какую-то агрессию проявлять, потому что он только что ужалился, он просто сейчас в максимальной эйфории находится. Его мажет. Но это стремно. Ты видишь какое-то неопознанное тело, которое подает признаки жизни, и иногда какой-то у него тик, он дергается. И ты думаешь: лишь бы этот тик не случился, пока ты мимо него будешь проходить. Еще лужи вокруг, надо успеть прыгнуть так, чтобы с ним 
не пересечься. Дальше проходим через железнодорожные пути или железнодорожный мост, попадаем опять на шоссе, 
где нет перехода, но где есть лужи и тачки постоянно гоняют. 
Где-то заброшенная стройка рядом, идешь дальше и, наконец, попадаешь в уютный подъезд к своему репетитору любимому. Что нас ждет дальше? Дальше нас ждет ветеран Чечни, сосед. Его, кажется, сиделка и он заходят в квартиру, на лестничной клетке остается только его коляска и жуткие запахи. 
У репетитора дома все круто, все удобно, хорошо пахнет. 
Но в квартире внизу есть сумасшедшая женщина, которая 
в определенное время, как правило вечернее, когда как раз начинался урок, начинала кричать. И кричала без перерывов — перерывы были, только чтобы набрать воздуха в легкие. 
Ну ладно, урок усваивается, present perfect на уровне. 
Ты выходишь из подъезда, и внизу тебя встречает ветеран тот самый. Одной рукой держится за перила, смотрит на тебя невидящими глазами и орет: «Ну и че ты тут ходишь!» Вот этими глазами на тебя мелкого смотрит, и тут вступает в силу мгновенная реакция, тебе нужно реагировать, не нужно вступать в диалог, и я сразу вижу, что вот оно — окошко между стеной и его рукой, куда я могу пройти.

Но не каждый день такое было. Бывали вообще прекрасные дни, когда я шел под солнышком, фоткал радугу на свою крутящуюся Nokia, которая была в клипе у Рианны, кажется. 
И я ходил от репетитора до дома, смотрел на лужи, на червяков и думал: «А червяки как-то со всем этим связаны вообще?» Клянусь, я думал: «То, что червяк лежит так по отношению 
к этому листку, может быть связано с тем, что я получил 
сегодня тройку?» 

О маркетинге в культуре

Когда маркетинг культуры работает, на один уровень выходят и Такеши Мураками, и Канье Уэст: один выпускает музыку, а другой искусство для его обложек делает. Почему не продюсировать художника точно так же, как медийную личность? Я не думаю, что можно говорить, что художники нестабильны и не любят быть публичными или что-то вроде того. У большинства художников прекрасно поставлена речь, это образованные люди, они отлично общаются, отлично представляют себя. У них классные манеры. Ну да, иногда они любят побыть в одиночестве или кто-то склонен к каким-то зависимостям, но с людьми из музыкальной индустрии то же самое, с телеведущими то же самое. Где вот у нас, например, коллаборации с Gloria Jeans? Они заняли огромный магазин 
на Тверской, двухэтажный, трехэтажный, который был раньше H&M. Где огромная коллаборация, не знаю, с Андреем Бергером, чья графическая линия хорошо сочетается 
с текстурой денима? Я о чем вообще говорю? Надо бы людям из разных сфер синхронизироваться, вступить в диалог. Надо помнить, что все так называемые гайдлайны — они ведь людьми создаются и при условиях открытой коммуникации их можно 
и нужно видоизменять.

Когда плакал над искусством

Это была моя первая поездка в Берлин, где я впервые увидел вживую вещи, на которые до этого смотрел только в соцсетях. Lowbrow, Broken Fingers — я наконец понял, как это сделано, какие там слои, какие маркеры и так далее. Ну и конечно, Hamburger Bahnhof. Перед этим я расписывал огромную стену для рейва в Австрии, до этого тусил в Вене и Чехии — в общем, это была эмоциональная поездка. И вот я еду в метро 
в Берлине, и там экранчики с рекламой каких-то событий. 
И я смотрю: русские имена в лайнапе, в техно-ивентах, 
на техно-вечеринках, которые рекламируются в метро. 
И у меня течет слеза — слеза непонимания, слеза жертвы 
и слеза несправедливости. Я думаю: «Б**, почему это запрещают на родине, а в Берлине это на таком уровне тиражируется? Пожалуйста, приходите, слушайте. 
Мы прорекламируем вас в метро, чтобы каждая кошечка 
и собачка, пользующиеся подземным и надземным транспортом, знали, что эти ребята будут выступать. 
Мы сделаем массовое культурное событие. А не закроем его 
за шесть часов до дверей». Но значит ли это, что искусство заставило меня плакать? Наверное, меня заставили плакать маркетинг и политика. Хотя я смотрел на искусство.