Открытый международный кинофестиваль короткометражных и документальных фильмов «Генезис» (GIFF) запустил прием заявок на конкурс следующего сезона. Хотя на фестивале показывают и фильмы вполне состоявшихся режиссеров, отдельный акцент сделан на дебюты: организаторы GIFF хотят поддержать молодых российских и не только авторов, помогают им найти площадки для проката и свою аудиторию, в том числе за рубежом. Что особенно важно именно для начинающих авторов короткометражного и документального кино: эти фильмы часто игнорируются широкой аудиторией, причем совсем незаслуженно. Вместе с GIFF сделали краткий гид по самым впечатляющим дебютам в документальном жанре и коротком метре, после которых сразу понятно: и новички тоже снимают шедевры. 

Главные дебютные короткометражки в истории 

#мелодрама

«Каток и скрипка»
Андрей Тарковский, 1960

{{slider-gallery}}

Дипломная работа Андрея Тарковского, написанная в соавторстве с Андреем Кончаловским, и, вероятно, самый светлый фильм про буллинг: у семилетнего мальчика хулиганы отнимают скрипку, но за него вступается водитель асфальтового катка. Дальше — рассказы о войне, прогулки по Москве, рассыпанные яблоки, тиранические учителя, стучащий метроном, строгая мать, ревнивая девушка, несостоявшийся поход в кино. Все это происходит в не очень-то присущих Тарковскому оттепельных тонах, но со свойственным ему немного навязчивым лиризмом. Фильм принято считать чуть ли не эталоном киноискусства в чистом виде: за 46 минут экранного времени произносится всего 35 реплик.

«Каток и скрипку» оценили и вгиковские профессора, и зарубежные критики: за фильм Тарковский получил «отлично», а его рейтинг на агрегаторе рецензий Rotten Tomatoes составляет аж 91%.

#черная комедия

«Шестизарядный»
Мартин Макдона, 2004

{{slider-gallery}}

Не просто черная, а чернющая — как всегда у Макдоны — комедия, где мрут буквально все: невинные младенцы, токсичные матери, любимые жены, матерящиеся подростки — и даже белоснежные кролики. Все, кроме героев, о смерти как раз мечтающих. Вынесенный в заглавие шестизарядный револьвер, как завещал Чехов, выстрелит в конце, но, как настаивает Макдона, выстрелит не туда, куда надо. 

«Шестизарядный» — это тот самый Макдона, впоследствии известный по «Залечь на дно в Брюгге» и «Трем билбордам на границе Эббинга, Миссури», только в концентрированном виде: бойкие и остроумные диалоги, за которыми не поспеть ни Тарантино, ни братьям Коэн, постмодернистская игра с жанровыми клише, типично ирландская меланхолия — и все за 25 минут экранного времени. Впрочем, такая концентрация сразу в первом фильме, видимо, разбаловала зрителей, которые ждут от Макдоны того же и в полном метре. Ну или если не всех зрителей на свете, то точно американских киноакадемиков: несмотря на многочисленные номинации, «Оскар» за дебютный короткий метр до сих пор единственный у Макдоны.

#экспериментальное кино

«Андалузский пес» 
Луис Бунюэль, 1929

{{slider-gallery}}

Сценарий дебютной короткометражки по мотивам собственных снов 28-летний Луис Бунюэль писал со своим закадычным другом Сальвадором Дали и ставил перед собой вполне определенную цель — ни много ни мало «вонзить кинжал в сердце духовного и элегантного Парижа». Метод, как вспоминал потом Бунюэль, был выбран соответствующий: «Не останавливаться ни на чем, что требует рациональных, психологических или культурных объяснений. Принимать только то, что поражало нас, независимо от смысла». Поражали эту парочку сцены следующего содержания: человеческая ладонь, из которой выползают муравьи; крупные планы волосатых подмышек; гниющие трупы ослов; священники верхом на рояле; переодетый монашкой мужчина; разрезающая глаз бритва — та самая, без которой теперь невозможно представить ни один учебник по истории кино. 

Снятый примерно за неделю на занятые у родителей деньги 16-минутный фильм не оправдал ожидания создателей: ничьих чувств особенно не оскорбил, а напротив, оказался вполне хитом среди французских интеллектуалов. Экспериментальный фильм, который и по нынешним меркам попадает под запрет в некоторых странах, в 1929-м крутили в прокате аж восемь месяцев!

Сейчас без «Андалузского пса» не обходится ни один список лучших фильмов в истории. 

#анимация

«Винсент»
Тим Бертон, 1982

{{slider-gallery}}

Первая профессиональная работа Бертона-режиссера сразу со всем набором его фирменных тропов и приемов — эдакий «пост-пост, мета-мета» мультфильм с цитатами из немецких экспрессионистов и Эдгара По о юноше, который мечтает стать как персонажи Винсента Прайса, великого артиста хорроров категории B. Закадровый текст рассказчика, кстати, озвучивал сам Прайс! 

Бертон, тогда работавший художником на Walt Disney Productions и отвечавший на студии за всякое странное вроде «Трона» и «Черного котла» (провалившихся, но потом ставших культовыми), какими-то махинациями выбил у начальства деньги на свой дебют. Хотя фильм и собрал кучу наград по всему миру и получил вполне себе восторженные отзывы критиков, из «Диснея» после такого Бертона турнули, объявив, что этот мультфильм «не диснеевский материал и вообще пустая трата денег и рабочей силы». 

Спустя 20 лет Disney будет уже бороться за то, чтобы всучить Бертону 40-миллионный бюджет на другой мрачнейший мультфильм — «Франкенвини».

#криминальная комедия

«Бутылочная ракета»
Уэс Андерсон, 1993

{{slider-gallery}}

Мечтавший стать писателем студент Техасского университета Уэс Андерсон снял первый фильм под влиянием лучших друзей — братьев и Оуэна и Тома Уилсонов, которые затащили Андерсона в студенческий драмкружок. В немного неряшливом черно-белом 14-минутном фильме о трех неприкаянных оболтусах, которые, накурившись, планируют ограбить родителей одного из них, Андерсон еще не нащупал свой стиль — с буйством цвета и нарочитой симметрией. Зато там уже видна его фирменная трогательная ирония, без которой невозможно представить ни «Поезд на Дарджилинг», ни «Отель “Гранд Будапешт”». 

Короткометражку Андерсона показали на фестивале «Сандэнс», где она оказалась настолько успешной, что для начинающего режиссера тут же нашли деньги на полнометражный ремейк. Тот самый одноименный ремейк 1996 года Мартин Скорсезе назвал одним из своих любимых фильмов — и тем самым запустил карьеру одного из самых популярных нынче режиссеров. 

Главные документальные дебюты в истории

#расследование

«Роджер и я», 
Майкл Мур, 1991

{{slider-gallery}}

Главный нынче анфан терибль американской документалистики, лауреат «Оскара» и Каннского кинофестиваля («Золотая ветвь») пришел в кино, когда его выперли из редакции Mother Jones, важнейшего издания американских леваков: Мур без согласования с другими редакторами поместил на обложку одного из рабочих, который попал в больницу с нервным срывом после увольнения с завода General Motors во Флинте, что под Детройтом. Там, на малой родине Мура, автомобильный завод являлся градообразующим предприятием — все родственники Мура работали на General Motors, — однако машиностроительный гигант решил, несмотря на суперприбыль, сэкономить и перевести производство в Мексику, подальше от профсоюзов и необходимости соблюдать права рабочих. В итоге работу потеряли примерно 30 тыс. человек. 

Чтобы набрать денег на съемки, Мур заложил дом, распродал вещи и на протяжении трех лет еженедельно устраивал у себя дома не вполне, видимо, легальные сеансы игры в бинго. 

У другого на подобном материале могла бы получится соцреалистическая агитка про трагедию простого рабочего, однако Мур сместил фокус с уволенных на генерального директора корпорации General Motors Роджера Смита. Прикидываясь то журналистом, то рабочим, Мур чуть не весь фильм тщетно пытается выследить Смита и добиться интервью с ним. В итоге ироничное расследование Мура в лучших традициях гонзо-журналистики — рваный монтаж, вставки из рекламы и телефильмов — благодаря наглому бесстрашию автора, которому потом у Мура научился Саша Барон Коэн, стало на тот момент самым кассовым документальным фильмом в истории. При бюджете $150 тыс. «Роджер и я» собрал в прокате $12 млн. Роджер Смит, кстати, после выхода фильма уволился.

#киноэссе

«Кояанискатси», 
Годфри Реджио, 1982

{{slider-gallery}}

Апокалиптическую документальную поэму на грани видеоарта, которую то и дело записывают в самые красивые — и пугающие — фильмы в истории, Годфри Реджио снял после того, как окончательно покинул католическую церковь. В 1954-м 14-летний Реджио ушел из дома в монастырь, где прожил до 28 лет, десять из них храня обет молчания. Затем он работал с трудными подростками, уличными бандами и детьми из малообеспеченных семей. Затем участвовал в кампаниях против вторжения властей в частную жизнь. 

Его «Кояанискатси», что в переводе с языка индейцев хоппи переводится как «жизнь, потерявшая равновесие», — полтора часа городских и пейзажных съемок под музыку Филипа Гласса без единого слова. Наскальная живопись сменяется пустынным лунным пейзажем, который сменяется архивными кадрами ядерного взрыва в пустыне Невады, которые сменяются крупными планами облаков. И так далее.

Реджио часто считают главным проповедником неолуддизма: мол, природа — хорошо, технологии — плохо, люди забылись, кругом айфоны и пора бы назад в родную пещеру. Однако сам режиссер от таких категоричных и поверхностных трактовок отказывается и призывает не разгадывать кино, а чувствовать его: «Вместо того чтобы пытаться найти логическое объяснение фильму, следует просто отстраниться, не пытаться ухватиться за что-то разумом. Почти как во время прогулки в лесу. Вы же не задаетесь вопросом: “Какое значение вот у этого дерева?”».

#фильм-портрет

«Врата небес»,
Эррол Моррис, 1978

{{slider-gallery}}

Моррис прославился непарадными кинопортретами всяких великих и ужасных — от Джона ле Карре и Стивена Хокинга до главного правого тролля всея Америки Стива Бэннона, бывшей королевы красоты Джойс Маккинни, похитившей и изнасиловавшей мормонского проповедника, и министра обороны США времен Карибского кризиса и одного из главных архитекторов холодной войны Роберта Макнамары. За «Туман войны», где Моррис вывел Макнамару на то, чтобы тот чуть ли не признал себя военным преступником, режиссер получил «Оскар» за лучшую документалку в 2003 году. 

Главный фильм Морриса, да и в некотором смысле вообще самый по-настоящему важный фильм в истории, — «Тонкая голубая линия» (1988) о Рэндолле Адамсе, приговоренном к пожизненному заключению за убийство полицейского, которого он, как выясняется в процессе съемок, не совершал. После выхода фильма дело было пересмотрено и Адамса освободили.

Всего этого, впрочем, могло не случиться, а карьера Морриса могла закончиться, едва начавшись, в конце 1970-х, когда режиссер оказался в производственном аду во время съемок своего дебюта. К этому времени Моррис, вылетев с философского факультета Беркли, стал завсегдатаем тамошнего киноархива, куда пробирался по ночам. Директор киноархива, впрочем, не только не выгнал бывшего студента, но, напротив, ввел его в круг молодых киношников, среди которых был Вернер Херцог. Как раз он и проспонсировал первые две неудачные попытки Морриса заняться кино. Первый фильм — о серийном убийце Эде Гейне, с которого Хичкок списал героя «Психо», — не случился, потому что Морриса, в творческом запале возомнившего себя частным детективом, чуть не поймали, когда он собирался раскопать могилу гейновской матери. Второй фильм — о жителях городка Вернон, которые намеренно ампутировали себе конечности, чтобы получить страховые деньги, — не случился из-за угроз со стороны недовольных мошенников. В успех третьего фильма — о том, как сотни мертвых домашних животных перевозят с закрывающегося кладбища на другое, — Херцог уже не верил, денег не дал и даже на спор пообещал съесть ботинок, если Моррис его таки закончит. Впрочем, несмотря на отсутствие бюджета, смену четырех операторов и звуковиков, Моррис фильм снял, причем блестяще. Самый влиятельный кинокритик США Роджер Эберт и вовсе включил дебютный фильм Морриса в список десяти величайших картин в истории с такой формулировкой: «Это фильм о жизни и смерти, гордости и позоре, об обмане и о предательстве, об упрямой причудливости человеческой натуры, а не просто о кладбище домашних животных. Я смотрел фильм раз 30, но всей его глубокой сути так и не раскрыл, каждый раз нахожу что-то новое». 

Херцог, кстати, сдержал слова и съел ботинок с розмарином и утиным жиром. Как и полагается, об этом сняли отдельный документальный фильм.

***

Вышеперечисленные фильмы объединяет важная деталь: все они с трудом добрались бы до широкого зрителя, если бы не попали на тот или иной кинофестиваль. Неважно, знаменитый это фестиваль в Торонто, как было у Майкла Мура, или известный только синефилам Международный фестиваль анимационных фильмов в Анси, где первый приз в своей карьере получил Тим Бертон. 

{{slider-gallery}}

Сложно переоценить значение фестивалей для продвижения кино, однако дебютантам прорваться на подобные смотры бывает не очень легко. Тем ценнее, что организаторы фестиваля «Генезис» выделили отдельный конкурс GIFF.Russia, куда принимают российские короткометражки, в том числе дебютантов и студентов. Особенно в «Генезисе» стараются поддерживать именно российских авторов: фильмы, занимающие призовые места, показывают за рубежом (например, были спецпоказы в Китае и Чили), а самих режиссеров знакомят с представителями онлайн-платформ и кинодистрибьюторами.
‍
«Генезис» — это фестиваль нового формата, без красных дорожек и больших залов, зато с IT-технологиями. Например, фильмы для зрителей переводят нейронки, а голосовать за понравившиеся картины жюри и зрители могут в чат-боте. 

Следить за будущими показами можно в Telegram-канале «Капсула Генезиса», где, впрочем, не ограничиваются новостями фестиваля. Там в спокойном режиме — всего один пост в день — жюри GIFF и кинокритики поднимают самые важные и небанальные темы из мира кино: от подробной инструкции, как рассказать историю на экране без слов, до разбора, в чем причина успеха второй «Головоломки».

_{Реклама. АО "АЛЬФА-БАНК". Erid: LjN8JycP4}